Хохма №5. Слон для самоубийцы
В школе (как сейчас помню — в 5-м
классе) нам всем просто и доходчиво объяснили, что в античных армиях
довольно широко применялись боевые слоны. Их использовали солдаты
индийского царя Пора, воевавшего с Александром Македонским, потом
воины Ганнибала, и бойцы царя эпиротов Пирра, прославившегося своей
«пирровой победой». На всех схемах античных битв с их участием
недрогнувшей рукой кабинетных стратегов изображены отряды слонов; их
грозная поступь сотрясает страницы не только школьных учебников, но
и серьезных пособий по истории военного искусства, предназначенных
для слушателей военных академий. Поколения офицеров охватывала
трясучка перед экзаменом по военной истории: не забыть, сколько там
было слонов у Ганнибала! Профессор строг, и в вопросе о слонах
повышенно щепетилен!
Слоны в истории античного военного
искусства — тема настолько общеизвестная, что из принципа не привожу
первоисточников. Впрочем, скажу честно, сам я про слонов читал с
увлечением. Как-никак, древнейший аналог танков, а танки мне
нравятся. Особенно, когда эта железная штука ползет метрах в ста у
тебя за спиной и гасит из пушки чеченские пулеметные гнезда на твоем
собственном пути.
Читал я про слонов с увлечением до тех
пор, пока случайно не наткнулся на тоненькую книжку Кесри Сингха
«Тигр Раджастхана».
Кесри Сингх — представитель касты
воинов-кшатриев, профессиональный егерь, всю свою жизнь провел в
заповедниках и заказниках; все силы свои и свой ум он посвятил
защите людей от опасных животных и защите животных от опасных людей.
Он жил совсем недавно, примерно в 1920—1970 годах; точных дат, к
сожалению, в книге нет, но можно предположить, что к моменту издания
книги на русском языке (1972), он еще здравствовал, иначе о его
смерти так или иначе в комментариях упомянули бы.
Свидетельство К. Сингха ценно вдвойне,
поскольку, во-первых, он знал повадки животных не по книгам, а
живьём, и во-вторых, был великолепным, опытнейшим стрелком,
положивший насмерть не одну сотню тигров-скотокрадов и людоедов, что
само по себе говорит о его превосходной стрелковой подготовке. О чем
же он сообщает?
А сообщает он, причем совершенно
спокойно, как-то даже флегматично, как о чем-то всем известном, что,
сидя на спине бегущего слона, стрелять нельзя. Вообще невозможно.
Тряска при этом не просто сильна, — она смертельно опасна.
Настолько, что единственной заботой седоков становится, вцепившись
руками во что-нибудь, постараться не вылететь из седла под ноги
взбесившейся зверюге. Со спины слона, идущего спокойно, стрельба, в
принципе, возможна, но требует огромной практики. А ведь Сингх
рассказывает о нашем времени: его охотники и он сам вооружены были
современными винтовками штучной работы.
Тут нужно очень четко уяснить себе
разницу: научиться метко стрелять из винтовки во много раз легче,
чем из лука! Английские лучники столь долго и успешно сокращали
поголовье французского рыцарства именно потому, что комплектовались
за счет лесных жителей, сызмальства привычных к луку. Прискорбный
для англичан исход Столетней войны не в последнюю очередь обусловлен
широким водворением на поля сражений огнестрельного оружия, отчасти
девальвировавшего значение лука. Таким образом, получается,
«слоновий лучник» Ганнибала должен был быть прямо-таки
«суперстрелком», «стрелком в квадрате».
Что ж, теоретически это возможно. Но
следующее сообщение Кесри Сингха окончательно торпедирует саму идею
«слоновьей кавалерии». Оказывается, слон — животное с исключительно
деликатной нервной системой. Иными словами, в любой момент может
выкинуть какой-нибудь фортель.
Слонов индусы применяют на охоте только
для прочесывания участков с высокой травой или густым кустарником,
при этом слона (слонов) сопровождает целая кавалькада конных и пеших
охотников и загонщиков. И все это для обеспечения работы одного-двух
слонов, и все это — против одного-разъединственного тигра, который
мечтает только о том, чтобы его оставили в покое. Но даже такой
сокрушительный численный перевес не дает стопроцентной гарантии в
том, что слоник в решительный момент не запсихует. И беда в том, что
взбесившийся слон немедленно и первым делом обращает свою ярость на
людей, причем на всех подряд, и для начала на ближайшего к нему
человека. Мало того — в силу очень высокого «чувства стада» у слонов
эта беда заразительна, в волнение приходят и остальные слоны, и уж
тогда ни о какой охоте не может быть и речи.
А теперь мысленно заменим одинокого
тихого тигра десятком тысяч закаленных вояк, прошедших не одну
кампанию, идущих против слонов с трубящими трубами и гремящими
цимбалами. Что произойдет с нашими слониками? Правильно, взбесятся
все и сразу. После этого стрелкам-ездокам останется, побросав луки,
только молиться Митре или Будде, чтобы не упасть под ноги живого
«танка», а всем остальным — бежать врассыпную, максимально быстро и
далеко.
Сказка родилась оттого, что слонов таки
использовали в военном деле. Самое последнее событие такого рода —
применение Вьетконгом слонов для переброски артиллерии и предметов
снабжения в непроходимые для автотранспорта районы Вьетнама и
Камбоджи. На одном из участков камбоджийской границы есть даже такое
место, Долина Слонов. Там американская артиллерия расстреляла целую
колонну этих животных. Так что, вполне вероятно — и даже
закономерно, что полководцы древности действительно использовали
дрессированных слонов в военных целях. Но, разумеется, в обозах!
|
